СЕРГЕЙ ОСИПЬЯН и АЛЕКСАНДР ЛУНГИН: «ПОЗИЦИЮ РЕЖИССЕРА СИЛЬНО ПРЕУВЕЛИЧИВАЮТ!»

Фильм «Явление природы», снятый режиссерским тандемом Сергея Осипьяна и Александра Лунгина, стал, в какой-то мере, очередным шоком от программы «Кинотавра-2010». Впрочем, и сами авторы не скрывали, что этот фильм — «эксперимент во всех отношениях». Они сняли свою картину не на пленку, а, как они выразились, на «фотоаппарат», — то есть на прибор «Canon Mac 2 Deo», разумеется, в цифровой версии. Фильм — чистой воды артхаус, длящийся чуть больше часа. И, в довершение ко всему, в ленте присутствует необходимая для развития сюжета, но все же весьма откровенная эротическая сцена с участием Ксении Кутеповой, исполняющей главную женскую роль и одновременно являющейся женой Осипьяна. Обо всем этом, а также о двуполярности российского кино и поиске нового киноязыка Триером режиссеры рассказали в интервью журналисту РуДата. Ваш фильм и его главный герой у меня ассоциируются с 70-ми годами, например, с «Полетами…»

Александр Лунгин и Сергей Осипьян (вместе). «… во сне и наяву»!!!

А. Л. Это был наш главный референс. Конечно, элементы экранизации существуют там. Поэтому лирическая форма нашего героя из 70-х годов. И легко представить себе в его роли молодого Олега Даля или Янковского. «Полеты во сне на Яву» мы специально смотрели, поэтому наше кино во многом является парафразом этого фильма. Там герой в конце зарывается в стог с сеном, отворачиваясь от камеры, и что-то подобное есть и у нас.

С. О. Так что вы абсолютно правильно это считали. Но это было сделано сознательно.

А. Л. У нас разные были идеи. Мы хотели как-то играть с этим временем, строить свою авторскую архаику, но потом решили, что не будем так делать, а оставим это только в разрозненных деталях.

Как вы думаете, такой герой как бы из 70-х годов сейчас актуален? Такие люди сейчас действительно существуют?

С. О. Конечно. Я думаю, что половина ваших сверстников сейчас лежит где-то на пляже в Гоа и думает, как бы провести остаток жизни, разбираясь в себе. Это очень популярно. Просто изменились место и способы бегства.

Но этот человек думает о себе, о своем месте в этом мире, о своем «я». Сейчас же все куда более прагматично. Разве у людей есть время подумать об этом?

А. Л. Нам кажется, что есть. Но в данной ситуации мы хотели немного ускользнуть от социальной проблематики, поэтому человек, который выясняет отношения с туристической индустрией, был нам не настолько интересен. У нашего персонажа какие-то более классические и прямые отношения с природой, поэтому мы эту архаическую форму и оставили. Но, на самом деле, в позднем урбанизме эта тема никуда не девается — тема усталости от города, возвращения к простым природным действиям. Это руссоистская тема, проходящая сквозным мотивом через всю немецкую культуру. Но с таким же успехом мы можем считать этого героя и так называемым «лишним человеком», как нас учили в школе.

С. О. Также как героев Лермонтова и Пушкина.

А. Л. Мне кажется, что те, кто не думает о своем «я» лежа на Гоа, все равно за это расплачиваются, потому что потом наступает похмелье, и вопросы эти приходят…

С. О. Подумать придется!

А. Л. … или ломка — у кого как.

У вас настолько красиво показана природа, что мне лично, не профессионалу в этом плане, совершенно не понятно было, пленка это или цифра. Но также мне показалось, что в фильме, в его эстетике есть перекличка с фильмом «Дикое поле»…

С. О. Там есть цитата из «Дикого поля» — когда человека, в которого попала молния, закапывают в землю.

А. Л. В остальном же преемственности здесь нет, фильмы разнонаправленные. Разве что из одной и той же ветви артхаусного кино, схожи по своему экзистенциальному типу.

С. О. Но с визуальной точки зрения у нас совсем другое решение.

А. Л. У нас другая интонация.

С. О. В «Диком поле» более жесткая литературная основа. В сценарии Луцика и Саморядова их собственный мир, очень герметичный.

А. Л. Там более традиционная и героическая форма.

С. О. Герой на фронтире — человек в степи, противостоящий какой-то дикости, такой пионер. Наш же герой погружен в русскую природу, тихую и скромную.

Перед началом показа вы предупредили зрителей о том, что не желательно, чтобы фильм смотрели дети до 16 лет, потому что там есть «откровенные эротические сцены». Вы слышали, как в зале засмеялись?

С. О. Это Ситора (прим.: Ситора Алиева) попросила нас об этом сказать. Видимо, это фестивальная потребность. К тому же фильм показывали в 4 часа дня, кто-то пришел с детьми… Нам и самим в таком случае это не понравилось бы…

Но смеялись-то потому, что в фильмах и до вашего было достаточно довольно откровенных сцен, поэтому у вас это не выглядело настолько шокирующим.

С. О. Эти сцены, кстати, кто-то счел слишком порнографическими. Хотя нам кажется, что там все не совсем так.

Но понятно же, для чего нужна эта сцена. Она рифмуется с дальнейшим сюжетом.

А. Л. Ксения (прим.: Ксения Кутепова, исполнительница главной женской роли) очень хорошая театральная актриса. Она не заслоняет своих партнеров, как многие кинозвезды.

С. О. А мы, надо сказать, скептически относимся к звездности российских актеров…

А. Л. И вообще обвинение в том, что для Глеба (прим.: Глеб Подгородинский, исполнительно главной мужской роли) она слишком яркий партнер, нам не кажется справедливым. Наоборот, она старается подыгрывать ему своими действиями.

С. О. Они очень хорошо друг друга понимали.

А. Л. У них одна школа актерской игры.

Вы сказали, что вам хотелось снять фильм побыстрее. У вас был материал, и вам хотелось его выдать?

С. О. Просто уходило время, потому что зимой снимать кино про осень невозможно.

А. Л. И потому мы пытались придумать быстрый проект. Мы специально придумали фильм, чтобы могли его снять меньше чем за три недели. А Мише (прим.: Михаилу Калатозишвили) просто понравился сценарий. Он подошел к этому по-другому, как настоящий деятель культуры, сказал, мол, что вы торопитесь, надо уважать собственный текст… Он просил, чтобы мы подождали какое-то время, чтобы найти серьезные деньги на фильм. Мы же хотели все сделать прямо сейчас.

Вы сняли этот фильм вместе, как два равноправных режиссера. Но ведь для этого наверняка необходимо взаимопонимание.

С. О. Мне кажется, профессия режиссера во многом обвешана какими-то клише. Что режиссер — это унылый человек, который сидит за монитором и курит сигару… На самом деле, это мало имеет отношения к действительности.

А. Л. Сценарий пишет сценарист, снимает оператор, играют актеры… Позицию режиссера сильно преувеличивают! И это во многом правда. А таких тандемов, когда режиссеры работают вдвоем, я думаю, будет появляться все больше и больше. Если ты дружбу ценишь больше, чем свое место в искусстве, то у тебя есть шанс так работать.

Вы давно дружите?

С. О. Давно. И мы не только дружим, но и работаем вместе тоже давно. «Явление природы» — это вершина айсберга. Мы написали вместе уйму сценариев. И у нас за плечами есть и другой фильм, «Парни с Марса». Он, правда, еще не вышел на экраны. Это был наш с Сашей любимый сценарий. Мы много в него вложили. Но специфика российского кинопроизводства низвела его в какие-то подвалы. Наши продюсеры никак не могут выпустить его в прокат. И потому «Явление природы» — это наш формальный дебют.

А. Л. «Парни с Марса», кстати, наоборот был довольно дорогим фильмом. Это не сугубо артхаусная вещь.

С. О. Но он завис, попав в межвременье, когда понятия артхаусного и коммерческого кино размылись. То есть артхаус-то остался, а вот что такое коммерческое кино никто уже не понимает… Мы только один настоящий коммерческий фильм знаем — «Аватар»…

А. Л. Фестивальная субкультура очень узкая и почти такая же жесткая, как и коммерческая. А то, что существует между этими двумя полюсами, обречено на прозябание и гибель… Если ты позволяешь себе с иронией относиться и к фестивальному, и к комерческому языку тоже, то ты никому не нужен…

С. О. Снять кино без оглядки на эти два полюса невозможно. То есть… снять можно, но показать нельзя…

А. Л. Американские продюсеры занимаются независимыми фильмами, которые не обязательно обладают какими-то сугубо фестивальными качествами, и это нормально.

С. О. Например, фильмы братьев Коэнов. Они имеют и коммерческий потенциал, и в то же время любимые фильмы интеллектуалов. У нас же такое невозможно, потому что тогда сразу встанет вопрос: «А это для кого?»

Ваш новый фильм выйдет в прокат?

С. О. На dvd он будет точно, плюс какой-то ограниченный прокат, который обычно получает артхаус.

А. Л. Три копии…

С. О. Может быть, десять…

А. Л. Но мы надеемся еще долго пожить фестивальной жизнью. Мы знаем, что фильм соберет очень мало денег в прокате, но для нашего бюджета и это «очень мало» является какой-то суммой. Когда же ты начинаешь снимать фильм за миллион долларов, то эти «мало денег» так и остаются никому не нужными.

У вас все так просчитано…

А. Л. Мы снимали на свои деньги и на деньги наших друзей, и потому не могли позволить себе, чтобы что-то не получилось. Мы итак очень волновались, потому что не знали точно, уложимся ли в эту сумму, что сделает «фотоаппарат», на который мы снимали…

Вы как-то тестировали его перед съемками?

С. О. Конечно. Но все равно точно было не понятно до самого последнего момента. Поэтому то, что сейчас происходит, для нас уже победа.

Вы оба давно занимаетесь кино. Сохранили ли вы способность хотя бы какие-то фильмы смотреть как зрители, а не как профессионалы?

А. Л. Не знаю. Я, наверное, нет. Хотя обычно я смотрю много, но сейчас, пока мы делали этот фильм, я что-то устал от ситуации, когда нужно постоянно глядеть на экран.

С. О. Я более наивный в этом плане человек, чем Саша. Я фильмы смотрю как зритель, не могу воспринимать их как профессионал. У меня чисто эмоциональное восприятие кино. И только потом, когда с Сашей поговорю, начинаю критически анализировать просмотренное.

Тогда назовите, пожалуйста, последние фильмы, которые вам обоим понравились.

С. О. На нас обоих большое внимание оказал Лар фон Триер и его последний фильм «Антихрист». Можно по-разному к нему относиться, но то, что это поиск нового киноязыка, нам очевидно.

А. Л. Нам очень подошло и то, что он с помощью специальной оптики делал с лесом. Это стимулировало нас к тому, чтобы выбрать именно такую тему (прим.: действие фильма «Явление природы» происходит в деревни и в лесу).

Может быть, что-то из российского вспомните?

А. Л. Из русского я давно не смотрел чего-то, что произвело на меня сильное впечатление.

С. О. Любой фильм называйте, который вам нравится. Я думаю, мы присоединимся.

«Пять вечеров».

С. О. Нам тоже подходит.

А. Л. Прекрасный фильм.

С. О. Нет-нет, у нас нет каких-то маргинальных воззрений.

А. Л. Для меня, наверное, самой настоящей иконой поколения является фильм «Плохой лейтенант» Вернора Херцога.

С. О. А из российского кино фильмы Германа.

А. Л. И «Баллада о солдате».

11 июня 2010 года, Евгения Гутникова специально для www.rudata.ru