Воцарение дома Романовых (1613) (фильм)
| Воцарение дома Романовых (1613) | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| ' | |||||
| ' | |||||
| {{{Image}}} | |||||
| Жанр | Историческая картина | ||||
| Режиссёр | Петр Чардынин Василий Гончаров | ||||
| Продюсер | Александр Ханжонков | ||||
| Автор сценария | Петр Чардынин Василий Гончаров | ||||
| В ролях | Иван Мозжухин Петр Чардынин Лидия Триденская Василий Степанов Татьяна Шорникова | ||||
| Оператор | Луи Форестье | ||||
| Художник | |||||
| Композитор | |||||
| Кинокомпания | Акционерное общество "А. Ханжонков и Ко" | ||||
| Длительность | |||||
| Бюджет | |||||
| Страна | Россия | ||||
| Звук | |||||
| Цвет | |||||
| Метраж | |||||
| Год | 1913 | ||||
| Кассовые сборы | |||||
| Сборы в США | |||||
| Cборы в мире | |||||
| Cборы в РФ | |||||
| Зрители | |||||
| Релиз на DVD в CША | |||||
| Релиз на DVD | |||||
| Релиз на Blu-Ray | |||||
| Ограничение | |||||
| Рейтинг MPAA | |||||
| Приквел | |||||
| Сиквел | |||||
| IMDb | ID | ||||
| |||||
«Воцарение дома Романовых (1613)» — кинофильм 1913 года.
Содержание |
Сюжет 
Считаем своим долгом указать, что предлагаемая нами юбилейная картина «Воцарение Дома Романовых» не представляет из себя отрывочных отдельных эпизодов, а является цельным и связным сюжетом, изображающим точные народные переживания того времени.
ВК 1913. № 2. III
Подписание договора об избрании на царство ВЛАДИСЛАВА.
Измученная внутренними смутами, обессиленная голодом и борьбою с внешним врагом, Россия в середине 1610 года осталась без правительства. Патриарх Гермоген и некоторые бояре указывали на Вас. Голицына и на юного Михаила Романова, достойных быть избранными Царем, но… в Можайске стоял гетман Жолкевский, требуя, чтобы Москва признала царем Владислава, сына польского короля Сигизмунда, а в Коломенском, грозя Москве новой смутой, находился второй Лжедмитрий. Опасаясь Лжедмитрия, бояре решили призвать па царство Владислава, о чем в середине августа и подписали договор с гетманом Жолкевским, поставив при этом обязательным условием, чтобы «Ему, Государю, быть в нашей православной вере греческого закона».
Посольство к королю Сигизмунду.
Для вручения этого договора королю Сигизмунду было отправ¬лено посольство во главе с митрополитом Филаретом и кн. Вас. Голицыным. Седьмого октября посольство прибыло в стан короля, который уже много месяцев осаждал Смоленск, и было принято с большой пышностью; однако послы скоро убедились, что Сигизмунд не только не желает выполнить главного условия договора о принятии Владиславом православия, но. ссылаясь на молодость сына, сам хочет занять московский престол.
Вступление поляков в Москву.
Между тем Жолкевский, опасаясь непостоянства русских, стремится скорее захватить Москву. Застращивая бояр Лжедмитрием, который имел якобы много приверженцев среди московской черни, Жолкевский уговорил бояр «для безопасности Москвы» впустить поляков в город. В ночь с 20 на 21 сентября польский отряд, соблюдая полную тишину, вошел в Кремль и тотчас же занял все укрепления, башни и ворота.
Недовольство москвичей поляками.
Вскоре заносчивость поляков и их действия возбудили недовольство жителей. Многие семьи выселялись из своих домов, и последние брались под постой польских войск или бывших на службе у поляков немецких солдат. Опасаясь восстания, поляки отбирали у жителей всякое оружие. Москвичи платили иноземцам ненавистью: на рынках торговцы ничего не продавали им или запрашивали втрое и насмехались над ними, местами происходили драки. Взаимная ненависть перешла в резню — 19 марта 1611 года, в которой погибло свыше 7 000 жителей.
Грамоты Гермогена.
Неудача посольства, отправленного к Сигизмунду, поведение поляков в Москве и опасность иноземного владычества заставили многих русских опомниться и объединиться. Из Москвы раздался громкий голос Гермогена, призывающий народ собираться и идти на иноземцев на спасение Москвы.
По этому призыву во многих городах стали собираться ополчения. Обеспокоенные этим, поляки и их приверженец Салтыков требовали от Гермогена, чтобы он прекратил рассылку призывных грамот; патриарх отказывал; в злобе бросился на него с ножом Салтыков, но патриарх остановил злодея, подняв крест со словами: «Крестное знамение да будет против твоего окаянного ножа, будь ты проклят в сем веке и в будущем».
Видя непреклонность патриарха, поляки заключили его под стражу и не пускали к нему ни мирян, ни духовенство; но и это не помогло: приближенным к Гермогену людям хитростью удавалось проникать к своему глубокочтимому пастырю, и голос этого многострадального патриарха до самой смерти его (17 февраля 1612 г.) был слышен во всех концах отечества.
Первое ополчение.
Первое ополчение, прибывшее под Москву 25 марта 1611 года во главе с воеводами Ляпуновым и Заруцким, особого успеха не имело; главной причиной этому были раздоры как между частями ополчения, так и между военачальниками. Зная об этой розни, поляки ПОДКИНУЛИ казакам, составлявшим большую часть ополчения, подложную, за подписью Ляпунова, грамоту с приказом: «Где поймают казака — бить и топить». Возмущенные казаки собрались, по обыкновению, в круг, вызвали Ляпунова и, не слушая его объяснений, убили его. Вскоре после этого злого дела большая часть ополчения разъехалась по своим городам.
Кузьма Минин Сухорук.
Освободило Москву от иноземцев второе ополчение, собранное по почину земского старосты (градского главы) Нижнего Новгорода Кузьмы Минина Сухорука.
Осенью 1611 года посадскому человеку Родиону Мосееву удается тайком получить призывную грамоту патриарха Гермогена и доставить ее в Нижний Новгород.
Вскоре же была получена подобная же грамота с призывом «к единодушному стоянию за веру отцовскую и очищению земли» и от архимандрита Троицко-Сергиевской лавры Дионисия, и келаря Авраамия Палицына. Еще и ранее этого неоднократно беседовали в «земской избе» с торговыми и посадскими людьми о бедствиях отечества. Минин, по получении этих грамот, переходит к увещаниям — немедленно собрать ополчение. Воодушевляющие речи Минина возымели свое действие, и ополчение стало быстро формироваться. Воеводой, по предложению Минина, решено было избрать князя Дмитрия Михайловича Пожарского, «мужа честного, искусного в деле ратном».
Князь Дмитр. Мих. Пожарский.
Князь Пожарский в своем Суздальском поместье отдыхал от ратных дел, долечивая раны, полученные им во время мартовской резни в Москве, когда к нему прибыло посольство от нижегородцев во главе с архимандритом Феодосием и сыном боярским — Жданом Болонипым. Несмотря на то, что князь не мог еще вполне свободно владеть раненой ногой, он согласился стать во главе ополчения.
Пожертвования Нижегородцев.
Но для ведения войны нужны были боевые средства. Снова Минин обращается к своим согражданам с увещанием докончить начатое благое дело: «Гибнет государство Московское, гибнет вера православная; если хотим помочь государству и вере, то не пожалеем нашего имения, и не только имения, нет, — дворы продадим, жен и детей заложим». И Минин первый показал пример, положив перед нижегородцами все свое состояние; увлеченные его примером, стекались нижегородцы и отдавали кто что мог. Хранителем собранной казны, по предложению кн. Пожарского, был избран Минин.
Второе ополчение под Москвою.
Второе ополчение во главе с Пожарским прибыло к Москве 25 августа 1612 г. Стоявшие под Москвою казаки приняли ополчение недружелюбно и отказывались от совместного с ним действия. А между тем к Москве, на выручку поляков подошел отряд гетмана Хоткевича; ополчение уже изнемогало в борьбе с ним. Тогда Авраамий Палицын обратился к казакам с речью, напомнив им, за какое святое дело они стоят, и убедил их, забыв взаимные неудовольствия, помочь ополчению; казаки вняли убеждениям Палицына, и Хоткевич с помощью их был от Москвы отброшен.
Осада поляков.
После этого ополчение тесным кольцом обложило поляков, засевших в Кремле и Китай-городе, и не пропускало к ним никаких припасов. Скоро в осажденной Москве начался голод. Один из крупнейших обозов был отбит Мининым.
Взятие Китай-города.
На рассвете 22 октября ополчение пошло на приступ Китай-города. Ни ружейные пули, ни пушечные ядра, ни кипящая смола, пи камни, в громадном количестве сбрасываемые поляками на головы штурмующих, не могли остановить храбрых ополченцев, которые, помня, какое святое дело они защищают, жизни своей не щадили. Поляки сделали вылазку, но неудачно. Русским удалось захватить одну из главных башен, и поляки должны были бросить Китай-город и запереться в тесном Кремле.
Освобождение пленных бояр.
Вместе с иноземцами все ужасы осады переносили также и те бояре, которые были задержаны поляками. В числе этих бояр находился и Михаил Феодорович Романов вместе с своей матерью, инокиней Марфой. Голод достиг ужасных размеров, часто из-за куска хлеба происходили драки, кончавшиеся убийствами. Чтобы избавиться от лишних ртов, поляки 24 ноября выслали из Кремля всех бояр и боярынь. Истомленные и больные, они были с великой радостью и «честью» приняты Пожарским и другими именитыми людьми.
Вступление Пожарского в Кремль.
Через два дня без боя сдались и осажденные поляки, и 27 ноября в Кремль торжественно, несколькими воротами, вошли ополчение и жители Москвы. Сердце России было очищено от иноземцев. Оставалось докончить умиротворение государства — выбрать Царя.
Избрание на царство Михаила Феодоровича.
Из всех городов были созваны духовные власти, выбранные из дворян, детей боярских, торговых, посадских и уездных людей. После трехдневного поста начались соборы. Последний собор был 21 февраля 1613 г. Каждый подавал письменное мнение. Первым подал записку за Михаила Феодоровича какой-то дворянин из Галича. Вторым вышел донской атаман. «Что ты подал, атаман?» — спросил князь Пожарский. «О природном Царе Михаиле Феодоровиче», — ответил атаман. После подачи всех записок выяснилось, что на царский престол был избран единогласно 16-летний Михаил Феодорович Романов.
Посольство в Ипатьевский монастырь.
"Бить челом новоизбранному Царю и его матери и уведомить об избрании решено было отправить в Ипатьевский Костромской монастырь, где в то время проживал Михаил Феодорович, особое посольство. И марта посольство, подняв иконы, вместе с жителями костромскими, явилось в монастырь. Инокиня Марфа долго не соглашалась благословить сына на царство, указывая на молодость Михаила, неустройство и разорение государства и на измены бояр, и только после долгих уговоров Михаил Феодорович согласился на избрание, и инокиня Марфа его благословила.
Подвиг Сусанина.
Между тем поляки, не желая отказаться от своей цели — покорить Россию польской державе, узнав об избрании на царство Михаила Феодоровича, решились погубить его. Зная, что он проживает в Костромской губернии, они выслали туда на поиски один из отрядов. Но крестьянин с. Домнина, вызвавшийся проводить этот отряд к Царю, тайно послал сына своего предупредить Государя об опасности, а сам завел поляков в дремучий лес; здесь он мужественно погиб под ударами поляков, но из последних никто не вышел из леса.
Торжественный въезд Михаила Феодоровича в Москву.
19 марта Михаил Феодорович выехал из Костромы в Москву. Страна была так разорена, что не всегда удавалось собрать в деревнях необходимое для небольшого царского поезда количество лошадей. Наконец, 2 мая 1613 года настал давно ожидаемый всеми русскими людьми день. Новоизбранный, первый из Дома Романовых, Царь Михаил Феодорович торжественно вступил в Москву. И с тех пор, триста лет, цари и императоры из Дома Романовых правят страною, и за три века Россия из спасенного нижегородцами в 1613 году Московского государства, обессиленного внутренними междоусобицами и борьбою с внешним врагом, превратилась в могучую державу, равной по силе которой нет державы в мире.
Историческая справка и описание картины «1613 год. Воцарение Дома Романовых», б/м, б/г М., 1913. 1 — 7
Нельзя не отметить и того, что картина «300 лет Дома Романовых» уже вызвала спекулятивные подражания со стороны одной фирмы. К сожалению, подражания эти оказались исторически безграмотными и с полным отсутствием режиссуры. Например, въезд Михаила Федоровича в Москву изображался зимой, между тем как был он в мае месяце, и др. Еще па памяти москвичей антихудожественные картины «Севастополь» и «1812», созданные почти опереточно той же фирмой подражателей. Во время последних съемок па Красной площади у фирмы Ханжонкова стрельцы были одеты в короткие, удивительного фасона куртки, модные узкие рейтузы, на лошадях с кавалерийским мундштуком и подрезанными по-английски хвостами, причем в толпе все время мелькали боярышни, которых, как известно, «в доброе старое время», высмеиваемое кинематографом, строго держали в тер мах. Делается больно и обидно за русскую историю.
Москва. 14-01.1913 — перепечатка в СФ. 1913. № 9, вкладка
Давно было известно, что триста лет тому назад совершилось воцарение Михаила Федоровича и что годовщина этого события будет праздноваться в 1913 году. Наши чествователи хватились только теперь, молниеносно занявшись изготовлением снимков. И вышло так, что въезд царя, состоявшийся в мае 1613 года, снимается январские лютые морозы. Режиссеры старательно засыпают снег песочком, втыкают деревца для изображения летнего тепла, а из уст «народа» валит пар от дыхания и на ветках летних деревьев нет-нет да кое-где и повиснут шалые хлопья снега. Нечего и говорить, что в спешке, как заметил один из опытных режиссеров, одели русских воинов в костюмы из «Юдифи». Стрельцов — в кафтаны с полами, обрезанными по пояс, знатных лиц посадили на энглизированных коней с подстриженными хвостами. Так же и в общей инсценировке — при удалении царя Василия Шуйского из Кремля выпустили сначала царя, а за ним польский отряд с гетманом Жолкевским во главе. Тогда как этот самый Жолкевский ушел из Москвы еще в 1610 году, прихватив с собой низложенного царя Василия Шуйского, так что ни Шуйский, ни Жолкевский, ушедшие из Кремля в 1610 году, никоим образом не могли быть в 1613 году при сдаче Кремля князю Пожарскому.
И такие промахи тем более досадны, что общая пресса как никогда дружно откликнулась, отметивши эти съемки. Отзывы были даны частью с убеждением, частью — пристрастно. Мы не видали картины ни той, ни других конкурирующих фирм, но думаем все-таки, что ни та ни другая не подошла вполне к исторической действительности.
Горячо сочувствуя задачам и целям русской кинематографии, мы должны сказать в защиту ее, что написать масляными красками хорошую картину, уловившую всего один только застывший момент, гораздо легче, чем захватить верную картину, созданную из тысячи движущихся моментов. Прибавьте сюда недосягаемую трудность дать для экрана быт Руси за триста лет тому назад, когда у Московского Кремля не было ни электрических фонарей, ни трамвайных проводов, ни, наконец, сооружений в стиле модерн. Крайняя недостаточность предварительной подготовки на этот раз тоже давала себя знать.
ВК. 1913. № 2. 6-7
Пять лет назад. Ателье Ханжонкова. Снимается картина «Воцарение Дома Романовых». Сцена — Минин на площади держит речь толпа «реагирует и живет»… Я играю старика из толпы. На мне обязанность на первом плане с краю руководить пятью статистами. Гримировался два часа. Налепил бородавки, замазал зубы, сделал горб, дал «характер». ВОЛНУЮСЬ, ясно представляя себя потом на первом плане. Съемка. Тормошу товарищей, говорю бесконечные монологи, а когда Минин произносит: «Заложим жен и детей», становлюсь на колени и в патриотическом экстазе творю крестное знамение. Через месяц картина демонстрируется в театрах. Собираю родных и знакомых и лихорадочно веду в театр. Какое сладкое и такое щемящее чувство…
Вот сейчас, сейчас я на первом плане, смотрите, не пропустите деталей, о которых я вам говорил! Наконец, площадь, Минин, народ… Несколько секунд от волнения не могу себя найти. Постепенно волнение проходит, а я себя все-таки найти не могу. Товарищи-статисты здесь, а меня нет. Стоят они действительно на первом плане, с краю, говорят кому-то, качают головами, а кому — неизвестно. Надпись: «Заложим жен и детей». И вот сбоку показывается сначала бороденка, а потом нос, а потом это опять обрывается за проклятой рамкой «кадрика», и только несколько мгновений моя рука старательно творит крестное знамение. Меня «срезал» оператор… и я поклялся, что когда его встречу — срежу ему бритвой нос!..
И.Мозжухин, 1918. 11
Маленькую незначительную роль — юродивого в сцене въезда в Кремль юного царя Михаила — играет совсем молодой, худощавый, никому не ведомый актер.
В отрепьях на голое тело, в тяжелых веригах, с лихорадочно горящими глазами — дрожит и ежится он на лютом морозе… Истово крестится, бьет себя в грудь, исступленно кричит что-то срывающимся голосом — выбивается из сил. чтобы поярче изобразить порученную ему фигуру.
Но вот съемка кончена, и все бояре, стрельцы, воеводы, купцы и простолюдины, а с ними и юродивый, толпятся возле кассира, стараясь изловчиться — чтобы получить причитающуюся мзду — 3 рубля за день съемки…
3 рубля, конечно, это не Бог весть какие деньги, но начинающему актеру, — получающему в месяц 20—30 рублей, — эта сумма представляется богатством…
Но главное все-таки не в деньгах, — увидеть себя на экране, как зрители, понаблюдать свою игру — вот что казалось бесконечно заманчивым…
И с нетерпением ждет молодой актер появления на экране своего первого выступления.
В. Стрижевский, 1939- 8
В те времена будущий кинокороль И. И. Мозжухин еще служил любовником в труппе Введенского Народного дома под режиссурой Аксагарского и, за неимением современного собственного гардероба, играл преимущественно в «костюмных» исторических пьесах. Помню какую-то историческую съемку у Лобного места на Красной площади, вероятно, в связи с 300-летием дома Романовых. Мозжухин, Старковский, какие-то молодые актеры, изображавшие не то конных стрельцов, не то приставов, старались в общей гримировальной не смешаться с толпой статистов, а те смеялись над их «важничаньем».
В.Марков, 1956, 20-21
Однажды летом 1913 года вызвали меня на фабрику, но не на съемку, а на «урок» к консультанту-историку, который должен мне преподать сведения о восшествии на царский престол отрока Михаила Романова. Мне поручалась роль… царевича!
Чардынин объяснил мне, что начал этот фильм давно, вместе с покойным режиссером Гончаровым, но закончить его не удалось. А вот теперь на носу юбилей — 300-летие дома Романовых. Надо срочно доделывать картину.
Меня Чардынин просит отнестись к делу очень серьезно, создать образ этого отрока непросто. Актеры, даже самые молодые, грубоваты, лишены обаятельности и благородства, а актрисы амплуа травести шаблонны.
Старевич соорудил великолепные декорации Успенского собора. Множество статистов изображали бояр. Потом пошли сцены торжественного въезда царевича в Москву на белом коне. Сопровождаемая войском и окруженная свитой, медленно ехала я на белоснежном, украшенном роскошной сбруей коне, сверкая расшитыми жемчугом и самоцветами золотыми одеждами.
— Приветствуйте народ, но сохраняйте величие, — командовал режиссер.
И я гордо откидывала назад голову, строже сдвигала брови, лицо сурово застывало. Но ненадолго. Восторженные крики толпы волнуют и восхищают. И, высоко выбрасывая вперед правую руку, вся просияв, я шлю народу ответный привет, полный детской непосредственности…
С.Гославская, 1974. 139—140; 143—144
Дела в кино-театрах неважны: нет электричества, ставить нечего, и большей частью кинематографы закрыты. Битковые сборы сделали боевые снимки отдела пропаганды, демонстрировавшиеся в «Ампире». Публика с восторгом смотрела и вождей Добровольческой армии, и чудовищные огромные танки, и маленькие — «бэби», как их называют английские солдаты…
«Миньон» был оштрафован за демонстрирование «Воцарения Дома Романовых» — совсем не своевременное… Не всегда выгодно самое выгодное — антиквару приходится платиться за страсть к «биткам».
Харьковский Зритель. 1919. № 1. 8
В ролях
- Иван Мозжухин
- Петр Чардынин
- Лидия Триденская
- Василий Степанов
- Татьяна Шорникова
- Павел Кнорр
- Гославская, Софья Евгеньевна — царевич
