На измене (1).jpg Фильм "На измене": исполнители главных ролей Эдуард Радзюкевич и Андрей Кайков.

КАК «СДЕЛАТЬ ЗРИТЕЛЮ СМЕШНО»

Корреспондент РуДата побывала на съемках нового фильма-комедии положений «На измене», который снимает Александр Атанесян. В картине задействована целая плеяда актеров самого сложного из всех возможных комедийного жанра. Это и Эдуард Радзюкевич, и Александр Олешко, и Нонна Гришаева, Андрей Кайков, Игорь Верник, и даже Саша Головин. О том, что интересного будет в фильме, и как все это снимается, читайте в репортаже со съемочной площадки.

"Чем больше хороших комедий, тем лучше, " — заявляет Александр Атанесян, и не голословно, а подтверждая свою точку зрения на практике. После работы над фильмом «Сволочи» и продюсирования мультипликационных лент он и его друг-кинооператор Михаил Мукасей решили «сделать зрителю смешно», и взялись за съемки картины «На измене», первоначальное рабочее название которой было «Незванный покойник».

Сценарий написан по мотивам пьесы «Номер 13» известного английского драматурга Рэя Куни. В Московском МХАТе имени Чехова ее ставил Владимир Машков. Главных героев в его версии пьесы играли Авангард Леонтьев и Евгений Миронов. Над перипетиями персонажей на сцене зал дико хохотал, буквально до слез. Так что канву сюжета сильно изменять не стали. Но Атанесян утверждает, что его фильм будет совершенно отдельным произведением. Еще бы! Ведь английские персонажи Куни заменены русскими аналогами с национальным колоритом. Например, самый несчастный политик в мире, попадающий в целую сеть неурядиц, приезжает в Москву из российской глубинки — городка Великие Луки. Кремль за окном номера отеля, страсти внутри него… Создатели уверяют, что это будет бомба — взрывы хохота в кинозалах обеспечены.

	На измене (8).jpg Политик Радзюкевич и его секретарша Евгения Трофимова.

А пока на съемочной площадке в одном из павильонов «Мосфильма» кипит работа, режиссер с не сходящей с лица полуулыбкой наблюдает за процессом в небольшой монитор.

 — Женя, сделай глупое лицо, подними брови! — вдруг кричит от по рации.

Девушка в черном корсете в мониторе меняет мимику — и действительно, будто глупеет буквально на глазах. Это актриса Евгения Трофимова, а пока на площадке — Лиза Кошкина, одна из напастей депутата Соломатина, героя Эдуарда Радзюкевича. Ну, захотел человек совместить приятное с полезным, ну, выписал себе из Великих Лук любовницу-секретаршу, — дело обычное. Да только кто же знал, что она, едва оказавшись в номере гостиницы, пришьет первого попавшегося незнакомца. Не специально, конечно, но депутату от этого не легче.

А теперь представьте, что этим трупом в окне как-то вдруг оказывается сам чемпион мира по танцам на льду Роман Костомаров! Ага, уже смешно?! Представили себе, какая картинка из этого выйдет? У съемочной же группы это все перед глазами.

 — Вот так сидим, веселимся. Как кино получается — никто не знает… — кокетничает Атанесян.

Это, конечно, он шутит. На площадке все схвачено. У каждого второго в руках сценарий с покадровым планом. Пока Александру Олешко, исполняющему роль администратора гостиницы, поправляют галстук и счищают пылинки с пиджака, в актерской рассекает на роликах Саша Головин. Он уверяет, что в этом деле профессионал, и очень удивляется, когда встречные в коридоре сторонятся его, боясь, как бы он не проехался по их ногам. Он играет парня из соседнего номера, тратящего денежки своего папаши. На нем футболка с буквами «СССР» на спине.

 — Мне нравится надпись СССР на майке, укатывающаяся на роликах. Это так символично… — одобряет Александр Ашотович.

Вот только никак нельзя разобрать, шутит он или говорит серьезно. Но в фильме кадр этот появится.

Кажется, Головин вообще любимчик режиссера. Он его то и дело хвалит.

 — Из лифта выходишь — мир принадлежит тебе. Идешь практически лунной походкой, — ставит он задачу актеру.

И тут же, не дождавшись, пока Саша скроется в декорациях лифта:

 — Этому мальчику, какое задание ни дашь, все выполнит. Хоть опилки на ветру сыграет!

	На измене (9).jpg Саша Головин показал мастер-класс на роликах.

Опилки опилками, а вот то, что входишь в настоящий лифт, иногда действительно приходилось воображать, потому что периодически возникали проблемы с синхронным открыванием его створок. Ведь это только кабинка выглядела, как настоящая, а вместо механизмов выступали закадровые рабочие. И тогда слышались крики:

 — Эй, двери лифта должны лучше раздвигаться, а то видно, что их открывают два таджика…

А когда в следующий раз я увидела на площадке кресло-каталку, вот честное слово, я решила, что кому-то стало плохо и вызвали «скорую». В принципе, я была недалека от истины. Это приспособление предназначалось для человека, которому уже вряд ли когда-то будет хорошо — в нем в фильме перевозят по коридору труп, — а то бишь недвижимое тело Костомарова. Кажется, он уже и сам не рад, что согласился на эту киноавантюру: накануне его весь день таскали за руки туда-сюда, так что теперь он всем показывает огромные синячищи.

 — Теперь понимаешь, почему мне нужен был олимпийский чемпион? Обычный дохлик уже бы давно сдулся, — объясняет Атанесян фигуристу.

И это всего лишь 9-й день съемок. Что же будет дальше?..

Правда, Роману тут же и досталось от режиссера. Оказывается, накануне он ушел с площадке раньше положенного срока.

 — Куда это ты вчера пропал? — строго выясняет Атанесян.

 — Кататься пошел…

 — И не надоело? Маленький мальчик что ли — кататься… — уже с деланной строгостью укоряет он спортсмена.

Да, трудно, наверное, киношникам представить, что в жизни человека может быть что-то поважнее кино.

К столику с мониторами, вокруг которого сгрудились человек десять, подходит : Радзюкевич. Только что отсняли сцену, в которой он с разбегу прыгает на широченную кровать, носом в подушку. Выглядело это забавно. Ему не терпится посмотреть, как получилось. Сзади стоит Женя Трофимова. Он хохочет над эпизодом, поворачивается к ней и очень серьезно произносит:

 — А теперь я попробую подпрыгнуть и поцеловать тебя в лоб.

	На измене (18).jpg Обманутый муж Андрей Панин и нанятый им детектив Роман Костомаров.

Странное дело, вроде бы не костюмированный это фильм — в том смысле, что костюмы и художник по костюмам, конечно же, есть, но только никаких тебе кринолинов и париков, изменяющих внешность. Так почему же тогда в молодом человеке, одетом в бордовый жилет официанта с бейджиком с логотипом «Балчуг», я признала актера Алексея Панина только тогда, когда он поравнялся со мной??? Может, потому что персонаж, которого он играет на площадке, представляет себя не официантом вовсе, а участковым, шныряющим по чужому номеру в поисках доказательств убийства? Может быть, то, что было перед камерами, как бы по инерции остается с актерами еще на несколько минуток?

А вообще-то нет, не правда все это, — не правда, что киношников только их фильмы и интересует. Когда я уходила с площадки, насмотревшись за целый день и на казусы, и на рутину съемочного процесса, Атанесян выдал целую тираду:

 — На прошлой картине я специально, на зло правительству, хотел, чтобы в съемочной группе был хотя бы один грузин. В этот же раз я решил ограничиться одним осетином, замаскированным под грузина…

Так что от политики никуда не деться. Даже в кинокомедии.

29 августа 2009 года, корреспондент Евгения Гутникова