Фридрих Карл фон Савиньи
Friedrich Carl von Savigny.JPG
Дата рождения:	21 февраля 1779 г.
Дата смерти:	25 октября 1861 г.

Фридрих Карл фон Савиньи (нем. Friedrich Carl von Savigny; 21 февраля 1779, Франкфурт-на-Майне — 25 октября 1861, Берлин) — знаменитый юрист, основатель исторической школы права.

Wiki letter w.png

Эту статью следует викифицировать. Пожалуйста, оформите её согласно общим правилам и указаниям.

Происходил из старинного лотарингского дворянского рода, один из представителей которого в 1630 г., в эпоху гонений на протестантов, переселился в Германию. С. посещал университетские лекции в Марбурге, где на него оказал влияние чтением пандект Вейс, образованный философски и литературно юрист «элегантной» голландской школы; затем он слушал Шпиттлера в Гёттингене. С 1800 г. он читал в Марбурге уголовное и римское право. В 1803 г. он выпустил в свет книгу «Das Recht des Besitzes», сразу доставившую ему громкую известность. В 1810 г. он занял кафедру во вновь основанном Берлинском университете, где завязал дружеские связи с Нибуром и Эйхгорном. В 1812 г. С. был уже ректором университета. В 1814 г. появляется его знаменитый памфлет «Vom Beruf unserer Zeit für Gesetzgebung und Rechtswissenschaft»; с 1815 г. вместе с Эйхгорном он основывает «Zeitschrift für geschichtliche Rechtswissenschaften», предназначенный проводить в жизнь идеи новой школы; в том же году появляется первый том его «Geschichte des römischen Rechts im Mittelalter». В 1840 и 1841 г. изданы им первые пять томов «System des heutigen römischen Rechts». В 1842 г. С. стал во главе выделенного из министерства юстиции особого министерства законодательства, программа деятельности которого, составленная С., была вполне одобрена только что вступившим на престол учеником С., прусским королем Фридрихом Вильгельмом IV. До 1848 г. поглощает политическая деятельность; лишь в 1847 г. появляется 6-й том «Системы». В 1850 г. издаёт 5 томов «Vermischte Schriften», в 1851—1952 гг. — два тома обязательственного права. В 1856 г. был назначен членом палаты господ и королевским синдиком, но до смерти уже не принимает участия ни в какой общественной деятельности.

Всесторонней оценки деятельности С. как философа, политика и учёного мы до сих пор не имеем, хотя о нём написано много трактатов. Успех его воззрений на процесс правообразования, положенных в основание учений исторической школы, объясняется не столько способом формулировки этих воззрений, сколько общественным настроением, подготовленным предшественниками С. (особенно Монтескьё и Гуго), моментом, когда они были высказаны, и обстановкой, при которой появились. Консервативные и реакционные течения общественной мысли были в полной силе, когда Тибо хотел путем создания общего гражданского уложения сплотить политические силы для борьбы с «султанизмом» многих германских правительств того времени. Перенеся центр тяжести поставленного Тибо политического вопроса на почву отвлеченно-философскую и краткой и неопределенной, в сущности, формулировкой своего учения, не затронув страстей, С. вывел из затруднения многих учёных Германии, не склонных к политической борьбе и охотно перешедших к частным историческим исследованиям вместо решения жгучих и щекотливых вопросов. Отсюда же и повсеместное покровительство учению С. со стороны правительств. В ответ на замечания, иногда резкие и сильные, С. не развивает подробно своих воззрений, наполняя свой журнал специальными статьями и работами. И до сих пор поэтому учение С. излагается кратко, стереотипными фразами, взятыми из его памфлета и передовой статьи в журнале, возбуждая не разрешенные трудами С. вопросы о связи личного и коллективного творчества в правообразовании, о роли законодательства и т. д. Свои специальные работы С. также не связывает с своей философией, давая сплошь и рядом фактические, лишенные общих выводов, исследования. В «Истории римского права» вместо решения общего вопроса об отношении прав национального и римского даётся богатая фактическими подробностями история литературной обработки этого права без сопоставления её с развитием права в действительной жизни. Устранение от принципиальных споров и горячая отповедь Геннеру, заподозрившему политическую благонадёжность С., показывает, что и сам С. придавал своему учению столько же политическое, сколько и научное значение. Противоречия в его воззрениях (особенно на роль законодательства в жизни) и их детальная невыработанность дают основание думать, что многие стороны учения С. не были ясны и ему самому, не интересуя его с принципиальной стороны. Политические убеждения С. были ещё более неопределенны, чем его философское учение, хотя и нельзя согласиться безусловно с обычным представлением, что С. не принадлежал ни к какой партии. Консервативно-монархическое настроение" делало его врагом многих идей, всё сильнее и сильнее проникавших в жизнь и восторжествовавших в 1848 г. Крайнее недовольство его деятельностью в среде огромной части прусского общества и даже судебного сословия, несмотря на уважение к его учёному имени, было возбуждено, несомненно, боевым, иногда реакционным характером его законопроектов. Он не признавал ни равноправности национальностей, ни гражданского брака, сводил к минимуму число поводов к разводу, отвергал институт присяжных, защищал смертную казнь и телесное наказание, стоял за введение кондуитных списков чиновников и т. д. Не подлежит, однако, сомнению, что С. не был врагом прогресса, но «умеренная постепенность» в его насаждении делала все его мероприятия, направленные в эту сторону, совершенно безжизненными вопреки поставленной им же самим своему министерству задаче: вместо мёртвой кодификации содействовать развитию права путём живого законодательства. Основывая свой устав гражданского судопроизводства на начале устности, он не решается допустить гласность процесса. Противник конституции, он соглашается в конце своего управления на проект короля о созвании соединённого сейма. В самой подготовке проектов и их обсуждении С. является кабинетным учёным. Он предпочитает коллегиальную выработку и обсуждение проектов, веря в возможность соглашения партийных мнений на почве взаимных уступок и не сознавая, что искалеченные в силу этих уступок законодательные идеалы столь же дурно отражаются в жизни, как и радикальные мероприятия. Встречая постоянно возражения на свои проекты, С. постоянно их перерабатывает, замедляя их осуществление. Апологеты министерской деятельности С. удивляются тому, что этот государственный человек, «к ногам которого склонялся весь юридический мир, как только он брался за перо, позволял нескольким практикам перечёркивать свои проекты, как бы он был их ученик, а не учитель». Причина этого явления лежала в свойстве философско-политических воззрений С. Несмотря на решительное несогласие с коллегами, несмотря на недовольство короля медленностью его мероприятий и прямой обход министерства законодательства при обсуждении новых законов, несмотря на новые течения, с которыми неизбежно приходилось считаться, С. остается и после революции министром и удаляется лишь в силу решимости короля подчиниться народному требованию «удалить министров, сеющих недоверие между королём и народом». Место его занял главный его противник, Борнеман. Сила С. — в его чисто научных работах, отличающихся необыкновенной ясностью изложения, богатством материалов и знаний, законченностью и полнотой частных выводов. Он с замечательным искусством разбирается в противоречиях римских источников и мелочных фактах и даёт объединяющую их схему догматических воззрений, годных и для современной жизни. С. не опирается ни на какую определённую методологию, будучи чужд и крайностей априорной конструкции, и простой интерпретации источников, хотя он и видит силу римских юристов в «счёте понятиями». В понимании значения, которое имеют для догматики права жизненные цели, С. стоит неизмеримо выше своих последователей, хотя многие из них превзошли его в искусстве конструированья. Перспективы изучения римского права, дающие возможность решать текущие юридические вопросы, не затрагивая связанных с ними политических страстей, определённость почвы изучения в виде законченного круга источников, ясность и простота обобщений и систематики С. увлекли за ним массу юристов. Книга С. о владении и его «Система современного римского права» стала евангелием каждого романиста в смысле определения задач изучения гражданского права, хотя огромное множество его частных выводов и толкований римских источников и пало под ударами позднейшей критики. Указанные качества трудов С. — гораздо более результат его таланта, чем положенных в их основание идей. Поэтому попытки позднейших писателей извлечь из трудов С. и определённую философию, и определённую методологию привели только к массе противоречий, а затем и к падению «исторической школы права» в её чистом виде, не умалив, однако, заслуг и славы её основателя. Фигура С. как учёного и до сих пор высоко поднимается над рядами его последователей.

Библиография

• «Savigny», биогр. Landsberg’a в «Allgemeine Deutsche Biographie» (XXX; там же перечень работ о С.);
• Rudorf, в «Zeitschr. f ü r Rechtsgesch.» (1863);
• Stinzing, в «Preuss. Jahrb.» (IX);
• Ihering, в «Gesammelte Aufsätze» (I);
• Jacob Grimm, «Verm. Schriften»;
• Stö lzel, «Brandenburg-Preussens Rechtsverwaltung und Rechtsverfassung» (II; здесь подробный обзор министерской деятельности С.);
• Новгородцев, «Историческая школа юристов» (М., 1896);
• Муромцев, «Образование права по учениям нем. юриспруденции» (М., 1886);
• русск. перевод «Обязат. права» С., Фукса и Мандро (М., 1876), где в предисловии подробная биография Савиньи.