Стыд (чувство)
Стыд — описательная психология в анализе стыда не пошла далее определения слова.
Едва ли не самое точное определение принадлежит Спинозе, который в III-й части своей этики (опред. 31) говорит: «Стыд есть неудовольствие, сопровождаемое идеей какого-либо нашего действия, которое другие, как нам представляется, порицают. Объяснение… должно обратить внимание на различие, существующее между стыдом и стыдливостью. Стыд есть неудовольствие, следующее за поступком, которого нам стыдно; стыдливость же есть страх или боязнь стыда, препятствующая человеку допустить что-либо постыдное. Стыдливости обыкновенно противополагается бесстыдство, которое на самом деле не составляет аффекта; но названия более показывают их словоупотребление, чем природу».
Больший интерес по отношению к исследованию Стыда представляет эволюционная, генетическая психология, получившая значительный толчок в исследованиях Ч.Дарвина. Дарвин стал рассматривать вопрос о том, как выражается Стыд в организме человека (ср. Ч. Дарвин, «О выражении ощущений», СПб., 1872, гл. XIII, стр. 261—294). Далее, Дарвин ясно поставил вопросы:
- о происхождении чувства Стыда и
- о его постепенном развитии (ср. Дарвин, «Происхождение человека»).
Интерес представляет не столько самое решение вопроса, сколько его постановка. Следует ли чувство Стыда считать прирожденным, или же оно образовалось путем воспитания и унаследованных приобретенных привычек? Некоторые последователи Дарвина решают этот вопрос в последнем смысле, но они упускают из виду тот факт, что Стыд вовсе не служит общественной пользе (а Дарвин нравственности человека приписывает общественный характер). «Когда является Стыд, еще не может быть речи о злоупотреблениях, а когда является злоупотребление, тогда уже нечего говорить о Стыде». Если чувство Стыда считать прирожденным, то в нем можно видеть один из признаков человека, отличающих его от животного. Писатели, утверждающие приобретенный характер Стыда, естественно ищут аналогии С. в царстве животных.
Если этого не делал Дарвин, то менее осторожные его последователи утверждали, что чувство Стыда можно встретить у некоторых животных (ср. Alix, «L’esprit de nos b ê tes», П., 1890, стр. 399 и сл.; Роменс, «Ум животных», СПб., 1888; Менье, «Животные, способные к усовершенствованию», СПб., 1887; Houzeau, «Etudes sur les facult é s mentales des animaux», т. I, Монс, 1872, стр. 286 и сл.), напр., орангутангов, собак, слонов и т. д. До сих пор, однако, от психологии животных нельзя ожидать больших результатов, ибо приводимые факты неточны, а толкование их настолько произвольно, что напоминает рассказы о собаках Джерома Джерома в его этюдах о романе.
Еще, может быть, важнее исследования в области истории развития Стыда у человека, нормального и ненормального, в различные возрасты (ср. работы Прейера и Перре о душе ребёнка) и в зависимости от пола. В психологической литературе можно найти дельные замечания по этому предмету, но наиболее богатый материал по этому вопросу доставляет психиатрия, трактующая о нравственном помешательстве (moral insanity); в особенности важна та область психиатрической литературы, которая касается эротомании и извращений полового чувства (ср. Тарновский, «Извращение полового чувства»; Moreau, «Des aberr ations du sens gé nesiane»; Kraft-Ebing, «Psychopathia sexualis», Штуттгарт, 1890), ввиду близкой связи, в которой находится чувство Стыда с половой сферой.
Ежели история индивидуального развития Стыда в человеке может служить любопытной темой исследования, то в еще большей степени интересны те изменения, которым подвергались представления о Стыде. в различные времена у различных народов. В общем, по-видимому, можно считать доказанным факт постепенного совершенствования идеи Стыда и постепенного углубления самой стыдливости. Факты поразительного бесстыдства диких народов и народов, стоящих на низкой ступени развития, передаются как антропологами, так и многими путешественниками, хотя и здесь встречаются исключения, подобно тому, как и у народов, стоящих на высокой степени развития, бывают эпохи глубокого нравственного упадка (ср. Friedl ä nder, «Sittengeschichte Roms»; Wiedemeister, «Der Caesarenwahnsinn»; Светоний; Lecky, «History of European morals»; Jacoby, «Etudes sur la s é lection»).
По отношению к чувству стыдливости историкам литературы следовало бы сделать то же, что Лапрад и Бизе сделали по отношению к чувству природы: материал чрезвычайно богатый, и нет недостатка в подготовительных работах в так называемой народной психологии, V ö lkerpsychologie (ср. L. Schmid, «Die Ethi k der Alten Griechen»; Lazarus, "Die Ethik des Judenthums; Fouillée, «La psychologie du peuple franç ais» и т. д.). Как поразительны, например, рассуждения Аристотеля о Стыде в его «Этике» (к Никомаху), и как они отличны от воззрений христианства, несомненно способствовавшего углублению понятия Стыда (ср. Josef Müller, «Die Keuschheitsideen in ihrer geschichtlichen Entwicklung und practischen Bedeutung», Майнц, 1897 — неудовлетворительная книга; Сутерланд, «Происхождение и развитие нравственного инстинкта», СПб., 1900).
Большое значение имеет чувство Стыда и в исследованиях социологического характера. С точки зрения общественной привлекают внимание главным образом два явления — брак с его различными формами (моногамии, полигамии, полиандрии и др.) и результатами и преступление. Подобно тому, как в области психической уклонения от нормы доставляют наиболее богатый материал исследования, так и в области общественной исследование преступлений и преступников, в которых притуплено чувство Стыда, может быть для социолога интересно не только в теоретическом отношении. За школой Ломброзо нужно в этой области признать несомненную заслугу, несмотря на ее скороспелые теории и увлечения (ср. Лино Ферриани, «Письма преступников»; Соrrе, «Les criminels», П., 1889; Havelock Ellis, «The c riminal», Л., 1890). К этой же области социологических исследований следует отнести и те указания по отношению к чувству Стыда., которые могут дать педагоги, имея в виду, с одной стороны, влияние школы (в большинстве случаев дурное), с другой — практическое указание средств к сохранению и развитию стыдливости во время школьного возраста. Наконец, серьезного внимания заслуживает отношение государства к проституции и к домам терпимости как учреждению, в котором христианское государство официально признает искорененным чувство Стыда у одних существ ради поддержания бесстыдства в других. Затруднительность положения современного государства по отношению к проявлениям бесстыдства заметна и в других вопросах (припомним, например, бурю, поднятую в Германии по поводу закона Гейнце).
Чувство Стыда может быть предметом исследования и в области этики; в этом отношении Владимир Соловьёв впервые указал («Оправдание добра», гл. I) на то, что чувство Стыда не есть только отличительный признак, выделяющий человека из прочего животного мира, но что здесь сам человек выделяет себя из всей материальной природы. Стыдясь своих природных влечений и функций собственного организма, человек тем самым показывает, что он — не только природное существо, а нечто высшее. Чувством Стыда определяется этическое отношение к материальной природе. Человек стыдится ее в себе или, точнее, стыдится своего подчинения ей и тем самым признает относительно ее свою внутреннюю самостоятельность и высшее достоинство, в силу чего он должен обладать, а не быть обладаемым ею.
Наконец, чувство Стыда может быть предметом исследования с точки зрения эстетической. Литература по отношению к рассматриваемому вопросу может служить показателем не только историческим, но и эстетическим, то есть можно исследовать вопрос о том, как и в каких типических фигурах воплотили великие мастера слова чувство Стыда. И не только литература, но и другие искусства (напр. живопись и скульптура) могут быть введены в круг исследования (ср. напр. I.В.Delestre, « Études des passions appliqué es aux beaux arts…», Париж, 1853).
