Хагани Ширвани (Афзаладдин Ибрагим ибн Али Хагани Ширвани), ок. 1126, Шемаха — 1199 Тебриз) — один из величайших поэтов и философов Востока, классик персидской поэзии. Хагани родился приблизительно в в Шемахе, столице области Ширван и cуществовавшего там государства Ширваншахов (в современной Азербайджанской республике). Часто к его имени добавляли и слово «Бедил» («Преемник»), считая его приемником классика персидской поэзии Санаи. Отец Ибрагима Али Наджар ибн Осман Ширвани был плотником, дед Осман — ткачом. Отца Османа звали Ибрагимом. Все они коренные ширванцы. Дядя Ибрагима Омар Кафиаддин сына называет Османом в честь своего отца, а его брат Али Наджар называет сына Ибрагимом в честь своего деда. Традиция выбора имен таким образом сохраняется в Азербайджане и сейчас. Говоря о своем незнатном происхождении, Хагани часто ссылается на библейского патриарха Авраама (Ибрагим), имя которого он носил и который так же был сыном плотника. Мать Ибрагима Рабийа, христианка — несторианка (ассирийка), была кухаркой. В Ширван она попадает с группой невольниц. К отцу Ибрагим относится с большим почтением, о чем он пишет в своих произведениях, однако по каким-то причинам отец бросает семью и мальчика воспитывает его дядя Омар Кафиаддин.

Омар Кафиаддин был выдающейся личностью. Слава о его учености распространяется далеко за пределы Ширвана. Он владеет многими языками, прекрасно разбирается в философии, теологии, астрономии, математике, медицине, фармакологии и преподает в университете. Особенно велики его заслуги в развитии медицины в Ширване. Омар Кафиаддин основывает недалеко от Шемахи, в местечке Мельгам, медицинскую академию, куда приглашает работать ученых-медиков, занимающихся лечебной практикой, производством лекарств и подготовкой врачей. Сам он, будучи прекрасным врачом, хирургом и фармакологом, при лечении больных применяет свыше десяти видов плесеней (в настоящее время плесени применяются для производства антибиотиков). Обучение маленького Ибрагима начинается с изучения арабского алфавита, законов каллиграфии и чтения Корана. Далее идет изучение таких традиционных для того времени предметов, как теология, языкознание, математика, астрономия с астрологией.

Большую помощь в воспитании Хагани Кафиаддину оказывает его сын Вахааддин Осман. Осман обладает энциклопедическими знаниями, является хорошим врачом, фармацевтом, хирургом. Он известен как крупный философ, теолог и поэт. Кроме того, он талантливый музыкант и музыковед. Он владеет теорией музыки и мастерски играет на эргенуне, предшественнике современного органа. Вполне возможно, что музыкальное образование Ибрагим получает у Османа. В результате обучения у дяди, а затем в медресе Ибрагим получает глубокие знания, которые он далее углубляет самостоятельно («дядя повел меня в большую библиотеку»). О высокой образованности поэта можно судить по его касыде «К византийскому кесарю», где он пишет, что христианские догмы он знает лучше любого епископа и может разобраться в тонкостях яковитства, несторианства и православия и, кроме того, проник в тайны религии Зороастра через предписания Зендавесты. Чтобы начать карьеру поэта, Ибрагиму надо выбрать, как это полагается в то время, псевдоним (тахаллус). Ибрагим был поклонником творчества известного поэта Санаи и как считают специалисты, тахаллус — Хакаики («Искатель истин») выбирается им под влиянием книги Санаи «Хадинат ал-Хакаик» («Сад истин»). После смерти дяди, его опекуна и наставника, у Ибрагима появляется новый покровитель в лице «царя поэтов» двора ширваншаха Манучехра Абуль-Ала. Абуль-Ала родом был из Гянджи и в Ширван, во дворец Ширваншахов, попадает уже известным поэтом. Абуль-Ала замечает талант Ибрагима и устраивает его на должность придворного поэта. По настоянию Абуль-Ала, а по другой версии, по подсказке самого ширваншаха Манучехра, Ибрагим, еще совсем недавно принятый тахаллус «Хакаики» заменяет на «Хагани» в честь ширваншаха, который по хазарской традиции носит титул властителя — «Хаган». Это был уже второй, известный в дальнейшем далеко за пределами Ширвана, ученик Абуль-Алы. Первым был тоже шемахинец Джалал ад-Дин Мухаммед Фалаки (умер 1181), поэт и астроном. Первоначально он пользуется большой благосклонностью Абуль-Ала и тот, как передает легенда, даже обещает Фалаки руку своей дочери. Однако поэтический талант и личные качества Хагани якобы берут верх и «царь поэтов» выдает дочь за Ибрагима. Разбитого горем Фалаки Абуль-Ала утешает подарком в 20000 дирхем. «Сын мой! — прибавляет при этом Абуль-Ала — за такую цену ты купишь пятьдесят туркестанских рабынь более красивых, чем моя дочь!» Такой поворот событий вполне устраивает Фалаки и, как иронически пишет академик Крымский: «После того все они, и „царь поэтов“ Абуль-Ала, и его зять Хагани, и его соученик Фалаки могли дружно и благополучно славословить Манучехра». Далее Крымский приводит, в виде примера, один из панегириков Хагани в вольном переводе: «Твоя рука, Манучехр, раскрывается только для того, чтобы раздавать щедрые дары, а сжимается разве тогда, когда принимает от виночерпия кубок красного вина. Ничто, существующее в мироздании, не может пожаловаться на несправедливость с твоей стороны, за исключением разве письменной тростинки калама, которой ты срезаешь голову, хоть она перед тобой ни в чем не повинна». Однако в стихах поэта уже начинают звучать ноты протеста и недовольства. Появляются стихи, обличающие деспотический дух двора ширваншахов. Недруги используют это, и, очевидно, суфийские взгляды поэта, чтобы очернить его в глазах шаха. Азербайджанский ученый Гафар Кяндли-Херсчи в своем капитальном труде «Хагани Ширвани» (жизнь, эпоха, среда) отрицает факт женитьбы Хагани на дочери Абуль-Ала, красочно обыгрываемый всеми его биографами. Гафар Кяндли считает, что у Хагани было три жены. Первая из них была деревенской девушкой из Ширвана. Ширванская жена жила где-то на берегу то ли Куры, то ли Каспия, так как Хагани пишет: «В той деревне мореходы тысячу раз меня заклинали».

По мнению автора Хагани женился приблизительно в 1151/52 году и был старше жены на 12 лет. Любимая и незабываемая всю жизнь жена, умирает после его второго путешествия в Мекку. Прожили они 25 лет. У них было две дочери и два сына. Кяндли приводит имена его двух сыновей — это Рашиддеддин Рашид и Амир Абдулмеджид. Рашид умирает в Ширване в возрасте 20 лет. Отец очень тяжело переживает его потерю и посвящает ему элегию. Специалисты считают, что, по глубине скорби и по силе душевного воздействия элегии Хагани сыну непревзойдены никем, начиная с Фирдоуси. В Тебризе Хагани женится на вдове. После смерти этой жены Хагани женится в третий раз. Нельзя без волнения читать строки, посвященные его любимой, первой жене. Как современно они звучат: За тобою стремлюсь я в иные поля, Без тебя нестерпима мне стала земля, Что мне бури вселенной и бешенство гроз В буре этой разлуки и горя и слез? Иногда погружусь я в душу свою, Лишь тебя нахожу в ней, тебя узнаю. О, пока суждено мне, пока я живу — Не оставь меня! — Душу твою я зову — Ты сказала: «Ты можешь еще полюбить…» Но ты знаешь, не может этого быть. Без тебя утешенье немыслимо мне Не найду я его ни в мечте, ни во сне.

В 1150 году Манучехр умирает и на трон садится Ахситан I, правивший почти полстолетия и прославившийся, при всем его «жестокосердии и злобности», как покровитель поэтов. Восхвалению Манучехра его родни и обитательниц его гарема посвящают свое творчество придворные поэты. Ему же в 1188 году посвящает свою поэму «Лейли и Меджнун» великий Низами. К этому времени мастерство Хагани достигает небывалой высоты. Его стихи отличаются изяществом, мелодичностью, звучностью в то же время, как требовала традиция того времени, сложностью текста, игрой слов, трудно понимаемых намеков и научной терминологией. В соревновании придворных поэтов он вырывается в лидеры и это не может не сказаться на его взаимоотношениях с Абуль-Ала, до этого признанным «царем поэтов», и другими поэтами, тем более, что «его величество хакан имел привычку платить за хвалебную оду по тысяче золотых динаров». Разрыв с Абуль-Ала произошел еще при Манучехре, а при Ахситане их ссора перерастает в поэтическую войну. Эпиграммы и сатиры становятся все острей и горше. Язык полемики настолько натурален, что современные литераторы часто предпочитают печатать стихи поэтов только во французском переводе.

Ясно, что поэтическое соперничество было только поводом для ссоры. Корни разногласий следует искать глубже. Под влиянием недругов Хагани меняет отношение к нему не в лучшую сторону и Ахситан. Жизнь для Хагани при дворе становится невыносимой. Он больше не может жить в душной атмосфере пошлости, лицемерия, интриганства и соглядатайства:

И если шаг я сделаю в тиши 
Или вздохну из глубины души, 
Враги арканом этот вздох возьмут, 
И исказят и шаху донесут. 

Он в Ширване никому не нужен и сравнивает себя с прошлогодним календарем:

Прошли года, мой волос серебря, 
Как числа старого календаря, 
Ведь с новым годом он не совпадает: 
Свой календарь заводит новый год. 
А старый календарь, что весь пройден, 
Из библиотеки уносят вон. 
И вместе с мусором сожгут его 
Иль книгоноше отдадут его. 
Сложилась так теперь судьба моя, 
- Тот старый календарь, о друг мой, это я. 

У Хагани появляется мысль уехать из Ширвана. Сперва он рвется в Хорасан. В 1151 году ему удается доехать в этом направлении, до Рея. Дальше ехать ему владетель Рея не разрешает, и поэт возвращается на родину. После этого Хагани добивается у шаха разрешения на паломничество (Хадж) в Мекку. Наконец, в 1156 году такое разрешение получено и Хагани совершает путешествие, оставившее заметный след в его творчестве. Он посещает несколько стран Передней Азии, города Ардебиль, Исфаган, Багдад, Дамаск, Мосул, Мекку и Медину. Встречается с учеными, государственными деятелями, знакомится с общественной жизнью этих стран. Паломничество в Мекку, в жизни образованных мусульман играет очень большую роль. Хадж часто помогает им подняться на еще более высокую ступень творчества. Паломники за время Хаджа знакомятся с новыми странами, встречаются с выдающимися учеными и политическими деятелями, участвуют в научных диспутах выдающихся философов и религиозных деятелей. Часто во время Хаджа образуются импровизированные группы по интересам и диспуты продолжаются в пути. За год, два Хаджа человек может переосмыслить свой жизненный путь, наметить программу дальнейшего существования и творчества. Положительные изменения в судьбе человека после Хаджа можно было отнести и на счет божественных сил, но создатели Хаджа наверняка понимали благотворное влияние таких путешествий на развитие общества.

Хадж внес свежую струю в творчество Хагани. Исследователи даже делят его творчество на два периода — до Хаджа и после. Как говорит писатель Мирза Ибрагимов: «Он вернулся умудренный увиденным, пережитым и передуманным; его поэтическая и философская мысль обрела новую глубину зрения, зрелую независимость и решимость. Очевидно, этим сдвигом и объясняется его отход от панегириков и подчеркнутое стремление к строгой философии, насыщенной лирикой, к газелям, проникнутым гуманистическим пафосом». Точный маршрут Хагани в Мекку неизвестен. Встречают его с большой торжественностью. Гафар Кяндли считает, что Хагани, проезжая через Хамадан, был в ставке сельджукского правителя Султана Мухаммеда ибн Махмуда. На эту мысль исследователя наводят произведения Хагани, часто восхваляющие этого правителя. Хагани даже пишет, что при дворе Султана Мухаммеда дворцовый композитор написал на его стихи музыку. В Хамадане поэт встречается с группой местных ученых. В «Даре двух Ираков» поэт упоминает встречу в Хамадане с руководителем местного университета. Отсюда он едет в Багдад через Мосул. Столица мусульманской культуры Багдад встречает поэта с раскрытыми объятиями. Организатором встреч оказывается большой поклонник творчества Хагани везир правителя Мосула Джамаладдин Мухаммед Исфагани. Он представил поэта халифу ал-Мугтафи. Хагани оказывается необычно теплый прием. На нем присутствуют только самые близкие халифу люди. Поэт оказывается допущенным к руке халифа, что по протоколу почти никогда не делается. Обычно выдающимся государственным деятелям на приемах изредка разрешается приложиться, в лучшем случае, к ноге халифа. Хагани предлагается почетная должность секретаря при халифе, от которой он вежливо отказывается: Сам я Солнце — зачем же мне вдруг становиться звездой? Шапка, взятая в долг, для меня не почет — униженье. Поэт в восторге от Багдада, но уже скучает по Ширвану и пишет об этом стихи. В Багдаде Хагани пишет знаменитую элегию «Медаин» («Ктесифон»), посвященную древней столице Сасанидов. В этой элегии проявляется его иранский патриотизм: Хагани считает, что величие зороастрийского Ктесифона для потомков так же ценно, как и величие мусульманской Мекки. Свое путешествие из Багдада в Мекку поэт описывает в стихотворении «Хавасси-Мекка».

Из Мекки он едет в Медину. Посещает могилу Мухаммеда и первых двух халифов. Здесь он дает зарок не прикасаться к вину, сдерживать эмоции и алчность. Отсюда Хагани едет прямо в Мосул. Там его принимает Джамаладдин Мухаммед, которого он еще не раз будет вспоминать в своих произведениях. Вернувшись из паломничества в Шемаху, Хагани сторонится двора, объясняя это зароком не пить вина, данным себе в святых местах. Появляется он теперь во дворце только во время торжественных встреч или официальных приемов. Пишет стихи, в которых критически описывает дворцовые порядки. Долго продолжать эту игру с огнем опасно и Хагани в конце 1157/8 года уезжает в Дербент. Здесь хорошо знакомая с творчеством Хагани интеллигенция Дербента, так же, как его правитель Сейфаддин Арслан Музафар, встречает его с большой любовью. Сейфаддин дарит Хагани дом. У Хагани в Дербенте много друзей. Хагани знакомится с культурной жизнью города, со старым городом и его окрестностями. Пишет касыду, посвященную Сейфаддину. Сколько прожил поэт в Дербенте неизвестно, известно только, что в 1159 году он уже в Гяндже. Ширваншах Манучехр письмом требует его возвращения в Шемаху: «В Ширване политическая обстановка очень тяжелая. Твое, по возможности быстрое, прибытие сюда крайне необходимо». В этом же письме Манучехр сообщает о смерти двух выдающихся поэтов. Одним из них был Абуль-Ала. Поэт вернуться не может, он четыре месяца лежит тяжело больным. Спасет его известный в Гяндже врач и друг Шамсаддин Табиб. В Гяндже Хагани принимает его близкий друг и сподвижник еще по Шемахе, глава суфиев Аррана и Ширвана известный философ имам Насираддин Бакуви, сосланный в Гянджу ширваншахом. Возвращаясь из Гянджи в Шемаху, Хагани попадает в Барду. Очевидно, он заезжает в Барду за сосланным сюда своим двоюродным братом Вахиаддином Османом. Манучехр милует обоих братьев, и, в честь этого, шлет им в Барду подарки. В Шемаху они возвращаются вместе. По дороге в Шемаху (а может быть позднее) он присутствует на открытии плотины на Бакилани в 1159 году. Плотина была разрушена в результате большого наводнения в 1138 году, и, если верить одам Хагани и Фелеки Ширвани, ширваншах очень много сделал для ее восстановления и усовершенствования. Согласно Гафару Кяндли-Херисчи, приблизительно в это время у ширваншаха умирают сын Фарибурз и дочь Алчичек. Этим событиям Хагани посвящает поэмы и элегию. Сразу по прибытии на Куру поэт принимается Манучехром. Наутро он опять приглашается к ширваншаху. До прихода в ставку поэт успевает написать стих, в котором в скрытой форме упрекает высокопоставленного покровителя в своих бедах. В Шемаху поэт возвращается вместе с Манучехром в 1159 году. В 1160 году он совершает поездку в Хой, а затем в 1163/64 году в Хамадан в качестве посла ширваншаха. В Шемахе зреет заговор против ширваншаха. В планах заговорщиков уничтожение 60 видных деятелей двора. Среди них значатся Хагани и имам Насираддин Бакуви. Узнав о заговоре, Хагани бежит в Карабах. Заговор раскрыт, его организаторы казнены и Хагани может вернуться в Ширван.

Хагани ведет интенсивную общественно-политическую жизнь, много ездит по Ширвану. Он опять рвется в Хорасан, но попадает в государственную тюрьму, находящуюся в замке Шабаран. Здесь он пишет ряд «тюремных элегий», которые специалисты относят к самым интересным произведениям поэта. Выйдя из тюрьмы, Хагани решает совершить второй хадж в Мекку. После того, как атабек Шамс ад-Дин Ил-Дениз разбил в бою Ахситана, тот бежит из Шемахи в Баку и Хагани, воспользовавшись свободой, получает возможность совершить очередной хадж в Мекку. Близкие и друзья не хотят отпускать поэта, догадываясь, что он может не вернуться. Сам Хагани тоже переживает расставание. С ним едут родные, друзья и слуги. Среди сопровождающих был и его ученик, известный впоследствии персидский поэт, Муджир ад-Дин Байлакани. В 1176 году Хагани уже в Багдаде. Новый халиф ал-Мустади принимает Хагани даже более торжественно, чем ал-Мугтафи. Отсюда он едет в Мекку, а затем в Медину. В Медине поэт повторно посещает могилу пророка Мухаммеда и опять пишет шафраном «зарок», который закапывает, по народной традиции, в землю, у могилы пророка. По дороге в Багдад его грабят и даже несколько дней держат в заточении с предложением принять несторианство. Из Багдада Хагани обращается к Амиру Салеху Асадиддину с просьбой прислать одного верблюда в связи с потерей в пути десяти верблюдов. Амир Салех немедля высылает поэту десять верблюдов. Будучи в Багдаде, он пишет несколько стихов, посвященных этому городу и проведенным там дням, читает в мечети пятничную проповедь на арабском языке. Ученые Багдада дали ему прозвище «Дабири-араб». Поэт посещает знаменитый университет «Низамиййа». В Багдаде он остается около недели. Властители соседних стран и областей наперебой приглашают знаменитого поэта посетить их двор.

В 1177 году через Диярбекир Хагани приезжает в Тебриз — столицу атабеков Азербайджана (Ильдегизидов). Когда Хагани был в пути, у ширваншаха Ахситана умирает любимый сын, воспитателем которого был Хагани. Поэт посылает ему соболезнование. 24 года жизни в Тебрие поэт проводит в библиотеке города, научных изысканиях, учительствуя. В это время поэт все чаще обращается к богу и суфизму и, очевидно, в связи с этим много путешествует, сближается со многими учеными суфиями, посещает святые места. Ширваншах Ахситан шлет послов к поэту с просьбой вернуться в Ширван. Такая же просьба поступает от царя Грузии Георгия III. Пишет из Тифлиса его близкий друг Изададдин, занимающий высокий пост при дворе Георгия. Но поэт непреклонен. Он любит Ширван и готов служить ему, но больше туда не вернется. Дом Хагани в Тебризе становится своего рода посольством Ширвана. Здесь всегда много людей из Ширвана, официальных неофициальных. Хагани выполняет поручения Ахситана, переписывается с ним и посвящает ему свои стихи. Как пишет поэт, в год на гостей он тратит около 3-4 тысячи динаров. Из письма видно, что эти расходы оплачивает ширваншах. Тетя Ахситана, сестра Манучехра, Исматанддин в конце 1177 года по пути в Мекку три месяца оставалась в Тебризе. В касыде, написанной в честь этого события, Хагани пишет, что до нее он слышал только о жене правителя Ахлата, посетившей Мекку издалека. В Тебризе Хагани сближается с Сейфаддином Бектамиром. Бектамир, будучи мамлюком, благодаря своему уму и неукротимой энергии, смог добиться высоких постов при атабеке Кызыл-Арслане. У него имеется большая библиотека и он всячески поддерживает ученых и поэтов. Поэт путешествует по всему Азербайджану, посещает Ирак и культурные центры Анатолии, дважды бывает в Исфагане. Попасть же в Хорасан, куда поэт рвется всю жизнь, ему так и не пришлось. Доехать ему опять удается только до Рея, где он заболевает и возвращается в Тебриз. На обратной дороге в Занджане поэта с большой теплотой и сердечностью принимает выдающийся персидский философ Ейнудовла Хаким ал-Занджави. Из Тебриза Хагани шлет Ейнадовла благодарственное письмо и подарки — черную лошадь и черную одежду с белой повязкой. В 1197/98 году умирает Ахситан, Хагани пишет на его смерть элегию.

Умер Хагани в 1199 году и похоронен в предместье Тебриза Сурхаб на знаменитом кладбище, впоследствии получившем название «кладбище поэтов» («мах-барат аш-шуара»). В настоящее время на этом кладбище после смерти великого поэта Шахрийара, ставшего еще при жизни классиком иранской и азербайджанской поэзии, в 1981 году сооружен величественный мавзолей-музей, где рядом с именем Шахрийара можно прочитать имена Хагани и некоторых других выдающихся поэтов и мыслителей. Средневековые тазкиристы пишут, что Низами написал на смерть Хагани элегию, в которой со скорбью замечает, что он всегда мечтал на свою смерть получить элегию Хагани, а пришлось писать ее самому:

Я говорил: Хагани будет оплакивать меня,
Но увы! Мне пришлось оплакивать Хагани 

Литература

• З. М. Буниятов, Государство Атабеков Азербайджана."Элм", Баку, 1978
• Хагани. Лирика. Москва, 1980
• Хагани Ширвани. Избранные произведения. Баку, 1959.